Отпуск …Трррынь!...Тррррынь!...Сквозь сон слышится пронзительный звук надрывающегося изо всех сил будильника... Приоткрыв один глаз ровно на половину, сонный Маврик узрел дерзкий предмет, бессовестно пытающийся прервать его священный сон. Решив не ссорится с наглым будильником, Рыжая Соня тщетно попытался уговорить его заткнуться по-хорошему. Не достигнув в этом деле успеха, было принято решение всё-таки проснуться. "Какой идиот завёл его на такую рань?" - ласково подумал Маврик, натягивая брюки. После длительных размышлений он пришёл к выводу, что, наверно, он сделал это сам. Единственной загадкой оставалось для него, зачем. Протерев глаза, он направил свои стопы на кухню, дабы поставить чайник и поразмышлять над этим сложным вопросом, но не успел пройти и половины пути, как раздался телефонный звонок. - Кого это несёт нелёгкая в такое время? - буркнул он себе под нос и поднял трубку. В ней раздался до боли знакомый голос. Золотой Голос. - Ты не против, если мы сейчас к тебе зайдём? - вопрошал из трубки Кипелов. – Нам всё равно по пути в аэропорт. Тут Маврику резко вспомнилось, что вроде бы они с группой решили съездить отдохнуть куда-нибудь. Выбор их пал на загадочную Трансильванию. Острых ощущений, видать, захотелось. Теперь понятно, почему это не слышно привычный лай собак. На время путешествия их отдали на попечение соседям, и они, надо сказать, были не в восторге. Все эти мысли пронеслись у него в голове с офигительной скоростью. - Валяй, - ответил Рыжик. - Ладно, через полчаса мы к тебе подъедем. Будь наготове! - Непременно. На этой фразе на том конце провода послышались короткие гудки. Поняв, что идея о спокойном чаепитии в гордом одиночестве отменяется, Сергей поставил варить картошку, ибо пришедших тоже придётся накормить. Потом, насвистывая какую-то мелодию, происхождение которой никак не мог вспомнить, пересмотрел все свои собранные вещи. Есть такие песенки, которые поёшь чуть ли не против своей воли, песенки-паразиты. Вдруг раздался домофонный звонок. Поняв, кто это, Маврик поднял трубку и без лишних разговоров изрёк: - Входите. П дороге к входной двери Мавр наконец вспомнил, откуда эта песенка. Это была мелодия из рекламы туалетной бумаги. Унизительно. Не дай бог, его кто-нибудь застукает с ней на устах - Ого, картошечка! – обрадовались пришедшие Кипелов, Манякин, Терентьев и Харьков, цапнули из кастрюли по разварившейся картофелине в мундире и с набитым ртом продолжили: - Ну что ты сидишь?! Торопись, давай, а то мы опоздаем. Мы тоже голодные, поесть не успели. Кипелов тем временем принял на себя роль наставника и начал проверять Сергея: - Вещи собрал? А постельное бельё взял? А мыло? А полотенце? А стиральный порошок? А туалетную бумагу? Маврик ошарашено мотал головой, а потом спросил: - Валер, а что НЕ НАДО брать? - Воздух, - ответил Кип. – Этого добра там навалом, причём свежайшего. Он сунул нос в мавринский рюкзак, неодобрительно поморщился и стал собирать вещи друга сам. Для начала велел Сергею найти ёмкость побольше. Хозяйственную сумку не одобрил, большой гастрольный портфель – тоже. Пошёл в комнату и снял со шкафа старый чемодан без ручки. Чемодан был огромен. В нём, хранились, кажется, все вещи Сергея Маврина со дня его появления на свет. Когда Валерий вывернул эту гору на подстеленную газету, сверху оказалось младенческое розовое одеяльце и пинетки. - То, что надо, - кивнул себе Кипелыч, оценив ёмкость чемодана. Он открыл шкаф и стал метать в чемодан постельное бельё. Проблемы, что выбрать, для него не было. С каждой полки он просто брал половину того, что на ней лежало. - Это двуспальные пододеяльники! – пискнул Сергей. - Подвернёшь, - не задумываясь отрезал Кип и потащил чемодан на кухню. Там он открыл холодильник и выгреб оттуда всё подряд. Консервы побросал в чемодан прямо на простыни, а масло, колбасу и сыр уложил в полиэтиленовый пакет. Жене, которая скоро должна была приехать от родителей, остались только яйца и чахлый кустик укропа. Яйца Валера не взял, потому что боялся разбить, а зелень была неаппетитной. Наконец он вихрем пронёсся в ванной, смёл что попало со стеклянной полочки и завернул в полотенце. Елена Маврина потом, наверно, удивлялась, зачем её мужу понадобился её эпиляционный крем и маска для лица, которые уехали в Трансильванию вместе с действительно нужными вещами. А остальные участники группы сидели на диване и тихо посмеивались. Когда Кипелыч брал инициативу в свои руки, последствия обещают быть в большей или меньшей мере катастрофичными. Свёрток из полотенца уже плохо помещался в чемодан, крышка не закрывалась, но Валерий и не подумал уложить всё поаккуратнее. Он просто сел на крышку и защёлкнул замки. Маврин, вдохновлённый его примером, побросал в кастрюлю с картошкой нарезанную селёдку, хлеб, нож и пять ложек, чтобы есть в дороге. - Ты ещё чайку туда плесни, - ухмыляясь, посоветовал Маня. – Всё равно в животе всё перемешется. Сергей никак не отреагировал, закинул за плечи свой рюкзак, взял кастрюлю в руки и сказал: - Я готов. И тут Валерий не забыл дать совет: - Ты что, в кроссовочках собираешься там ходить? Сапоги бери!!! Оказалось, что его, Маврина, на платформе расклеились, а новенькие чёрные лакированные ботинки Кипелыч не одобрил. Сказал, что сапоги нужны не для форсу, а чтобы ноги не промочить. - Осенние ведь ботинки, непромокаемые, - пытался возражать Сергей. - Может, и непромокаемые, но короткие, - ответил Кип. – Голенищами черпать будешь. Ступишь разок – и дальше пойдёшь босиком, а твои ботиночки утонут. Маврик подумал, что тот ещё очаг культуры эта Трансильвания, покорно принёс великанские огородные сапожищи и демонстративно засунул в них ноги. Снимать кроссовки для этого не понадобилось. - Смотри, как практично! – обрадовался Кипелыч. Было совершенно непонятно, говорит от всерьёз или валяет дурака. Сергей с убитым видом связал сапоги за ушки и перекинул через плечо. - Присядем на дорожку, - Кип символически опустился над чемоданом и тут же вскочил, как будто танцевал вприсядку. – Теперь, кажется, ничего не забыли. Побежали! И Валерий, схватив свою сумку, действительно побежал. Остальные члены группы немного отстали, потому что им всем надо было выйти из квартиры, а Сергею ещё и запереть её. Проверив, выключил ли он свет, газ и воду, он наконец повернул два раза ключ в замке. "Нелёгкий, однако, чемоданчик", - промелькнуло в его голове. Выйдя на улицу, он увидел фургончик, за рулём которого почему-то сидел Кипелов. Едва все сели в автомобиль, Валерий помчал как на пожар. Дверцу залезавший последним Алексей Харьков захлопывал уже на ходу. Когда проехали несколько километров, Валерий немного успокоился. Если можно сказать «успокоился» о человеке, который гнал машину со скоростью сто двадцать км/ч. Но вокалист чувствовал себя, как в кресле перед телевизором. Откинулся на спинку сиденья, выставил в открытое окно локоть и сидел себе, посвистывал, касаясь руля одной рукой. Потом вдруг кипеловцы вспомнили про картошку, которая мигом была уничтожена. - Самолёт у нас в 9:03, летит прямо до Трансильвании. В аэропорту нас будет ждать микроавтобус, который довезёт нас в древний особняк. Там мы и проведём наш отпуск, - вещал Валерий, сытно облизываясь и крутя баранку. - Самолёт хорошо проверили? Неполадок нет? Хотя всё равно, если нет - сделаем, - зевая во весь рот, заявил Маня. - Типун тебе на язык,- шикнул на него Теря. - И так ни одно путешествие без приключений не обошлось, так ты ещё тут будешь каркать. - Я и не каркаю, - обиженно пробубнил Маня и отвернулся. - Хватит пререкаться! - прикрикнул на них Кипелыч, которому уже вконец опротивели вечные перебранки между гитаристом и барабанщиком. - Особняк стоит на краю леса, до ближайшего населённого пункта не менее 50 км. Так что, надеюсь, вы запаслись всем самым необходимым. - Ага. Всё. Приехали. Едем отдыхать в глушь какую-то, где нет в радиусе 50 км ни одной живой души. Спасибо тебе, Валерочка, мы тебе очень признательны, - гундосил Маня, у которого из-за недосыпания и колкостей Тери совсем не было настроения. - Не нравится, езжай в какое-нибудь другое место, - Кип надул губы и замолчал. Оставшуюся часть дороги до аэропорта ехали молча, лишь изредка Маврик с Харьком о чём-то загадочно перешёптывались. По прибытии в аэропорт (слава богу, хоть до самолёта добрались без происшествий!), наши друзья отправились в зал ожидания. В зале ожидания наблюдалось только 4 свободных места. Это могло обозначать одно - за них непременно будет драка. И точно, как только кипеловцы увидели явное несоответствие между количеством музыкантов и свободных мест, как все пятеро не сговариваясь ломанулись к свободным стульчикам. Первым цели достиг Теря, как самый длинноногий. Вторым к финишу прибыл Кипелыч, который с победоносным видом рухнул на стул и вытянул ноги. Осталось 2 места и 3 музыканта, которые на всех парах мчались к стульям. Видя, что более молодые Харёк и Маня значительно обгоняют Маврика, который ещё и тащил за собой претяжеленный чемодан, рюкзак и сапоги на спине, Рыжий решился на маленькую пакость: одним прыжком он настиг Харька и повалил того на пол. Началсь заварушка, в ходе которой раздавались всевозможные оханья, аханья, вскрики типа: "Не трожь волосы, их и так мало осталось!", "Оставь в покое мой нос, ядрён батон!". Тем временем Маня, не видя пред собой препятствий, с ликующей ухмылкой нёсся к одному из двух кресел. Но лучше бы он смотрел под ноги, ибо пакостный Теря решил уравнять друзей и подставил Мане подножку. С весьма убедительной матерной руганью тело Мани соприкоснулось с земной поверхностью. Злорадно хихикающий Валера тем временем получил от Тери затрещину в тоне "не смейся над чужими бедами" и оскорблённо засопел. Пока Маня на чём свет стоит ругал Терентьева, клубок из Харька и Мавра медленно приближался к заветным креслицам. Толпа нормальных людей с удовольствием взирала то на дерущих друг друга за волосы растатуированных мужиков, то на пытающегося встать Маню, из которого как горох сыплются проклятия. Зрителям явно не хватало поп-корна и кока-колы. Наконец в клубке начал намечаться явный перевес в пользу Маврика, подползавшего к креслу всё ближе и ближе. Харёк тщетно пытался ухватить его за ноги и оттащить, но у него что-то не очень получалось. Тем временем Маня всё-таки поднялся на ноги и стремительно прыгнул в кресло, успев при этом отомстить обидчику Тере нехилым тычком в бок. И вот за последнее кресло идёт настолько ожесточённая борьба, что клочки волос летят во все стороны, а растатуированные руки мелькают во всех направлениях... Наконец Маврик, имеющий намного больше опыта в таких потасовках, добрался до кресла и с улыбкой водрузился на него. Поверженному Харьку ничего не оставалось, как стоя обдумывать план мести. Приглаживая рыжий растрёпанный хаер, который заметно поредел, Маврик промурлыкал: - Учись, казак. - Сам дурак, - процедил сквозь зубы Харьков. - Чего? - покосился на него Рыжая Бестия. - Да так, мысли вслух, - решил не доводить до конфликта басист. - А то смотри у меня. Я где нормальный, а где и беспощаден! - потряс Маврин в воздухе увесистым кулаком, чем вызвал лёгкие ухмылки на лице товарищей. Неизвестно, чем бы это дело кончилось, но тут объявили посадку на их рейс, и споры пришлось оставить до лучших времён. В самолёте было всё спокойно (даже удивительно). Двигатели шумели исправно, никто не требовал под дулом пистолета изменить курс. Не обнаружилось на борту и взрывного устройства. Только Харёк всю дорогу брюзжал, что его в этой группе занижают. - Чуть что, сразу Харьков. Правильно, если надо на ком-то злость сорвать, Харьков всегда к вашим услугам. Побить надо кого-то - и тут Харьков в первых рядах. Я что, самый рыжий, что ли? Впрочем, за последнюю фразу он схлопотал от Маврика звонкую затрещину и на время замолчал. Наконец, самолёт стал заходить на посадку. - А? Что, уже прилетели? - очнулся от злостного пинка Тери Манякин, мирно дрыхнувший весь полёт. - Ага. Выгружайся давай! - прикрикнул на него Терентий. Выйдя на свежий воздух, вся шайка-лейка сладко потянулась и направилась к поджидавшему их фургону. - Господи, какой же чемодан тяжёлый, - пыхтел Маврик, волоча за собой упакованную Кипелычем бандуру. - Надо было самому чемодан собирать, - хмыкнул Маня, неся с собой скромненький ридикюльчик. - А ты, наверно, только пилочку для ногтей захватил. Помимо неё в этот спичечный коробок больше ничего не влезет, - не остался в долгу Сергей. - Ты нарываешься, - уже закатал рукава Валера, но, завидев строгий взгляд Тери в их сторону, решил приумолкнуть. - Хорош базарить. Карета подана, - пробасил Терентьев со своей высоты и первым залез в автомобиль. Его примеру последовали остальные. Маврик, едва залез в нутро машины, тут же достал ноутбук и принялся стучать пальцами по клавиатуре. Мемуары писал, наверно. Харёк вынул из своей походной сумки припасённый им бутерброд солидных размеров и принялся смачно поглощать его. Маня открыл свою мини сумочку и достал оттуда... нет, не пилочку. МР3-шный плейер, сунул наушники в уши и стал умиротворённо похрапывать. Теря молча окунулся с головою в свои думы, а Кипелыч аккуратненько извлёк расчёску. И принялся с увлечением выдирать остатки волос. Вскоре фургон свернул на какую-то разбитую дорогу и его ка-ак понесло по ухабам! Маврик уткнулся носом в монитор, Харёк чуть не подавился бутербродом и прикусил язык, а Кипелыч больно заехал себе расчёской в глаз. Послышалась дружная матерная ругань. Кипеловцы, поочерёдно подпрыгивая на своих местах, ударяясь головой о потолок и чихая наперегонки от количества поднявшейся пыли, материли всё вокруг на чём свет стоит. Кипелов провёл пальцем по сиденью и застонал, увидев, что его палец стал полностью серым: - Здесь когда-нибудь пыль протир...Ай! - подбросило его и со звуком захлопнуло его челюсть. Через полчаса зверской ругани и марафона по технике владения русским матом, машина остановилась. Из-под самых колёс шарахнулась тощая, одичавшая кошка. Из автомобиля буквально вывалились порядком потрёпанные и побитые кипеловцы. Причём сделали они это совсем не молча, а упоминая все матерные слова, которые только знали. Когда же процесс выгружения был завершён, все молча уставились на то место, где им предстояло временно обитать. - Это что за замок? Как будто фрагмент из Castlevania, - изрёк Маня. Остальных обуревало примерно такое же чувство. То место, где они собирались жить, имело весьма мрачный и загробный вид. Старинный замок с бойницами и потрескавшимися стёклами. Замок был настолько старинный, что крыша его посередине просела и приняла вид кавалерийского седла для великана. - Это только внешний вид. Внутри там всё как в пятизвёздочном отеле,- как-то неуверенно сказал Валера. Вздохнув, компашка поплелась по дороге к замку. По дороге им встретился весьма странный старичок: сгорбленный, как бублик, с длинными седыми нерасчёсанными волосами и в старых грязных одеждах. - Бывший металлист, наверно, - хихикнут Харёк при виде незаурядного старца. - Простите, мы хотим тут поселиться. По этому вопросу к вам обращаться? - корча из себя вежливого джентльмена, проговорил Кипелыч. На это вопрошение горбун повёл себя совсем уж странно: он пристально посмотрел на музыкантов, выудил из своих необъятных волос какую-то букашку, сунул её в рот, громко хлопнул в ладоши и поскакал прочь по тропинке, оставив друзей в недоумении. - Я бы на твоём месте счел это за решительное "нет", - задумчиво почесал рыжую репу Маврик. - Тебя забыл спросить, - огрызнулся Кип и первым зашагал к дверям. - Если там не будет пятизвёздочного отеля, я лично запихну его голову в мусорную корзину, - пообещал друзьям Теря. Подойдя к дверям, Валера громко постучал. Ему открыл человек, выглядевший ещё более странно, чем горбун - он был одет в чёрный смокинг, на нём был чёрный подбитый шёлком плащ, чёрные прилизанные волосы на пробор и чёрные пронзительные глаза. Ржавые петли громадной двери заскрипели в мучительной агонии. - О, наконец-то приехали! Я Драго, хозяин этого чудесного замка,- с каким-то неизвестным акцентом проговорил замковладелец. - Я поселю вас на втором этаже. Следуйте за мной. Драго развернулся и направился к лестнице, не дав кипеловцам вставить ни слова. Им ничего не оставалось делать, как подниматься вслед за ним. Лестница угрожающе скрипела. По дороге Маня не унимался: - Ох, не нравится мне это. Сначала этот странный старик, поедающий насекомых из своей головы, потом этот загробный хозяин замка, который даже русский-то нормально выучить не смог. К чему бы это? - К тому, что если ты не прекратишь бубнить, то огребёшь конкретных люлей, - потерял терпение Теря, который всегда рад поиздеваться над беззащитным Маней, дай только повод. - Теря, тебе никто никогда не говорил, что ты настоящая преполлиноза? - решил на этот раз не оставаться в долгу барабанщик. - Нет. Но если я узнаю, что это гадость какая-нибудь, то я тебя взгрею, - пообещал гитарист. - А что такое преполлиноза? - шепнул Маврик Мане, когда Терентьев удалился на безопасное расстояние. - Не знаю. Я только что придумал это слово, - ухмыльнулся Александр. - Пусть теперь поломает голову, что это такое. Чёрт бы побрал эти ступеньки, когда же они кончатся? Последнюю фразу он произнёс, спотыкаясь об очередную ступеньку, конца которым не было видно. - Это только второй этаж? Тут можно было бы уже десятый устроить, - волочился по лестнице Харёк. Наконец-то преодолев бесконечную лестницу, кипеловцы зашагали по длиннющему коридору вслед за Драго. По дороге он спросил: - Вас, наверно, напугал дядя Гораций? - Да нет, мы не боимся, когда кто-то поедает вшей из своей головы, - беспечно махнул рукой Кип - Не обращайте на него внимания, он не в себе. - Что, неужели?! - Вот ваши комнаты, - хозяин особняка указал на пять комнат, расположенных на одной стороне. Кипеловцы заглянули в комнаты и отшатнулись. Их чемоданы произвольно вывалились у них из рук. - Добро пожаловать в сию скромную обитель, - заявил Драго и удалился. Остальные зашли в свои комнаты. Обитель была вызывающе скромной: в комнате стояла старая пыльная мебель, а во всех углах свисали клочья паутины. Комната Маврина оказалась последней на этаже. Стряхнув пыль с кровати, Сергей присел на неё, но тут же встал, услышав резкий скрежет всей этой конструкции. "М-да, - подумал он. - Чудный отпуск намечается". Вдруг снаружи раздался какой-то шум. Маврин выглянул в коридор и его взору предстала следующая картина: с истошным визгом по коридору мчится Кипелыч, вопя своим золотым голосом что-то нечленораздельное, а за ним на всех парах несётся Теря, пытаясь воплотить в жизнь своё обещание запихнуть голову вокалиста в корзину для мусора (холст, масло, 2003 год, личная коллекция графа Кресека, Трансильвания). На шум сбежались остальные. Все члены группы уже успели увидеть, где им придётся жить ближайшее время, поэтому единогласно было принято решение помочь Тере осуществить его план. И вот представьте себе такую картину. Нет, не маслом. Мелками. Бежит очертя голову Валерий, за ним с искусными проклятиями в его адрес мчится Теря, подле него скачет Маня, за ним, размахивая растатуированными руками, бежит рыжий Маврин, и замыкает процессию Харёк. Музыканты пробежали весь замок от и до семь раз, таким образом ознакомившись с планировкой здания. Наконец, выдохнувшись, они решили мирно запереть вокалиста в его комнате, не смотря на то, что он изо всех сил упирался и отчаянно пытался укусить Маврика за татуировку, на которой значился гордый Беркут (птица, в смысле). Из-за закрытой двери раздавалось жалобное: - Ребята, чтоб вас перекосило, отпустите, пожалуйста! - Ага!!! Завёз нас не пойми куда, и ещё хнычет! Вот и сиди там, пока не исправишься! - чувствуя своё превосходство, зверствовал Маня. - Вообще, я есть хочу, - прорычал Терентий, организм которого требовал чуть ли не круглосуточной подпитки, и первым направился в столовую, месторасположение которой успел подметить, гоняясь за Кипелычем. Следом за ним, предусмотрительно подперев дверь стулом, где сидел запертый Кип, поплелись остальные. Когда вся гоп-компания спустилась в столовую, то каждый пустился на поиски владельца дома. Не обнаружив такового буквально ни в одном углу, решили поискать холодильник, который, наверно, был старательно замаскирован. Перерыв всё, друзья приуныли. - Не нравится мне всё это, ох как не нравится. Чует моё сердце... - начал было Маня, но Маврик тут же его прервал: - Как же ты достал со своим сердцем! Оно у тебя вот уже сколько лет что-то чует, да всё не то, что надо. Лучше давайте Кипелыча сюда приведём, пусть сам хавчик ищет. Освобождать вокалиста был отправлен как всегда самый рыжий - Харёк, то бишь. Попутно ругаясь матом и пиная в уме каждого, он, кряхтя, поплёлся на верх. На верху раздавался удручённый вой Кипа, от которого возникало желание немедленно найти регулятор громкости и сделать хоть чуть-чуть потише. Кипелов вопил, кажется "Отшельника". - Да, я отшельник... - ... С маленькой шеей ,- скаламбурил Лёша. - Инквизиция решила тебя выпустить, - И, отодвинув стул, он выпустил заключённого. Освободившись, Кипелыч выскочил из своей комнаты и с дикими воплями Чингачгука помчался вниз. Следом за ним побежал басист, крича ему вдогонку: - Иди в столовую, тебя там ждут. Жрачку ищи. Примчавшись в столовку, Лицо Отечественного Металла встретилось с недоброжелательными лицами товарищей. - Тут подхарчиться не мешало бы, - начал Маврик. - Короче, ты нас сюда и завёз, ты и корми. Кипелыч скромно напомнил о припасах в мавринской сумке. Однако консервы только разожгли волчий аппетит кипеловцев (а остальные мавринские припасы были съедены ещё по дороге в аэропорт и из него). Посему Валеру заставили искать ещё что-нибудь. Потянулись бесконечные часы поиска. Точнее, часы поиска потянулись только для Кипелыча, для остальных потянулись бесконечные часы ожидания. Пока Маня, Маврик, Харёк и Теря ждали, они с увлечением разглядывали дизайн особняка. При этом рот Мани не закрывался ни на минуту. - Чтоб я ещё раз послушал Кипелова! Сначала этот горбун, потом странный тип в чёрном. Теперь ещё нет ни еды, ни самого типа. А тип, скажу вам, совсем уж странный какой-то, - тут его взор упал на портрет, висевший в гостиной. Н нём был изображён тот самый странный тип в чёрном, открывший кипеловцам дверь, рядом с ним стояла девушка в обтягивающем чёрном платье и с прямыми чёрными волосами и юноша, так же одетый во всё черное и с чёрными волосами. - И знаете, что я думаю, - подозвал друзей барабанщик. - По-моему, он вам-пир. В доказательство своих речей он ткнул пальцем в картину. - Ну и что. Нет никакого закона, запрещающего одеваться так, будто ты только что со съёмок фильма "Дракула", - пытался оправдаться Кипелыч, но его голос прозвучал не слишком уверенно. - Выглядит он и впрямь жутко, - подтвердил Маврик. - Уж кто бы говорил, - съязвил Валера. - У самого видок такой, что аж мурашки по телу бегут. А между прочим, есть древнее поверье, что все рыжие становятся после смерти вампирами, - попытался он сделать умное лицо. - Вот я щас тебе покажу рыжего вампира при жизни, - протянул уж было Рыжее Солнышко руки к шее вокалиста, но немедленно получил по ним от Терентьева - успеется. - И еды нет. А вампиры, как известно, пищу не едят. Они кровь сосут, - добавил Маня. - Может, хозяин дома пошёл в магазин за едой? - сглотнул слюну вокалист в предвкушении смачных тумаков. - Ага. Пешком. До ближайшего населённого пункта, до которого не менее 50 км, - уничтожающим взглядом уставился на него рыжий гитарист. Тут позади спорящих послышалось какое-то шуршание. Все разом обернулись и увидели Харька, пытающегося незаметно съесть бутерброд. Оказывается, хозяйственный Лёша прихватил с собой в дорогу немного провианта. Бутерброд был тут же конфискован и безжалостно поглощён голодными кипеловцами под душераздирающие стоны обделённого Харькова. - Вообще, что-то не по себе мне здесь, посреди столовой, - облизывая пальцы, проговорил Маня. - стоишь тут, как на ладони. - А на чьей ладони ты стоишь? - сострил Харёк, который всё ещё переживал потерю бутерброда. - Поговори у меня! Я тебе задницу оторву. Ты знаешь, что это такое, когда твои плечи сразу на коленках? Харёк, представив себе такое зрелище, счёл за благо не прекословить. Вдруг мимо компашки пролетел Кип с визгом: - Там такое, ТАКОЕ!!!, - от избытка эмоций он взъерошил обеими руками и без того взлохмаченную шевелюру и рванул наверх по лестнице. Позже, когда музыканты его догнали, они начали расспрашивать его, в чём дело. - В общем, так, - перевёл дух Кипелыч и умолк. Все ждут объяснений. - В общем, так, - повторил он. - Ну, это мы уже слышали. И хорошо запомнили. Можешь двигаться дальше, - поторопил его Теря. Минута молчания. - В общем, так, - передразнил Кипа Харёк и получил смачную оплеуху от Терентьева. - В общем так, решил, я туды, с смысле, в подвал, значит, слазить, а там, значит, выключателя нет, - захлёбываясь чувствами, вещал Валера. - Ну я в темноте начал шарить. Ничего там не было, только скамейка какая-то. Ну, я присел на эту скамейку, дальнейшие действия обдумать. Тут посмотрел - а это и не скамейка вовсе. Это ГРОБ!!! - Гражданская оборона, что ли? - хохотнул Теря, но его веселья никто не поддержал. - Может, тебе, Валер, показалось? - вопросительно посмотрел на него Харьков. - Не, просто так бы он не испугался, - ответил за Кипелова Маня. - Да я и не испугался, - невозмутимо покачал головой вокалист группы. - Ну да. Особенно это было видно, когда я тебя вытаскивал из-под кровати, - фыркнул Маврик. - Я проверял, нет ли под кроватью пыльных комочков. Не люблю, когда они скапливаются под кроватью. - Ладно, мы должны ещё раз туда слазить и посмотреть, что же там такое, - подытожил Маня. - Нет. - Что значит - нет? Мы просто должны для общества выяснить, что там происходит! - Я ничего не должен обществу. Особенно если передо мной стоит угроза быть съеденным кровожадным вампиром. - Вампиры не едят людей, Кипелыч. Они всего лишь пьют людскую кровь, - со знанием дела заявил Мавр. - В любом случае, моей крови он не получит никогда, - скрестил Кипелыч руки на груди. - Дневной свет и чеснок могут отпугнуть вампира, - не обратив никакого внимания на кипеловские стенания, продолжил Рыжий. - Они существа не живые и не мёртвые. Для поддержания жизни им необходима свежая кровь. Днём они лежат в гробу, и их крышку гроба можно заколотить, тогда вампир не сможет выйти на охоту и умрёт от голода. - А ты откуда знаешь? - кипеловские глаза ехидно сузились. - Уж не из их ли ты компашки? - Короче, - зевнул Теря, которому уже надоело это размазывание каши по тарелке. - Идёшь и баста! И Терентьев отвесил Валерию значительного пинка под зад. Для профилактики. Подскочив на месте от неожиданности, Кип смирился. - Ну ладно. А где мы возьмём чеснок и молоток с гвоздями? Вопрос был вполне резонный, и он мигом озадачил всю пятёрку. - Одну минуточку, - задумчиво проговорил Маврин и удалился в свою комнату. Через какое-то время он вернулся и с молотком, и с гвоздями. Да ещё фонарик прихватил. - Я же говорил, что он всё своё хозяйство с собой приволок! – хихикнул Маня. - Хоть в этом от тебя, Кипелыч, польза в этой поездке, - с досадой пробубнил Сергей. - А где чеснок достанем? - вопросительно посмотрел на друзей Маня. - Эй, краса детсада! - подозвал Теря Харькова. - У тебя провизия ещё осталась? Да не отпирайся, знаю, что осталась. Тащи всё, что есть. Там разберёмся. Харёк, у которого губы прыгали от огорчения, с постным видом отправился за сумкой в свою комнату. Через некоторое время он приволок огромный пакет, набитый доверху жратвой. - Ого! Да на этом можно месяц жить! - округлились глаза у Кипелова. Перерыв содержимое пакета, было найдено шесть долек чеснока. Каждому досталась по одной, а лишняя была объявлена запасной. - На фиг нам запасная! Давайте лучше съедим её, - предложил Маврик. - Ты что? А вдруг понадобится? Да, стареешь, братец, - покачал головой Валерий. - Зато ты до седых волос в душе останешься первоклассником, - немедленно окрысился тот. - Разговорчики, - рявкнул Теря. В комнате настала тишина. - Итак. Сейчас спускаемся вниз и заколачиваем кровососа. Но перед этим не мешало бы подкрепиться, - облизнулся Терентий, глядя на харьковский мешок с едой. Харёк печально вздохнул. Мысленно он уже попрощался с его содержимым. Разложив всю пищу, друзья приступили к шумной трапезе. С завидной ловкостью Теря отправлял в рот огромные куски курицы, целиком заглатывал картошку, огурчики, помидорчики. Остальные пытались брать с него пример. - После сытного обеда руки вытри об соседа, - потянулся к соседу Маня. На его несчастье, его соседом оказался никто иной, как Теря, который не заставил себя долго ждать и тут же врезал Мане по музыкальным рукам, второй раз за день. - У тебя салфетка есть, - свирепо уставился на барабанщика он. - Вот ей и вытирайся. Сопя от возмущения, Маня всё же вытерся салфеткой, бормоча себе под нос какие-то нечленораздельные ругательства. - А салфеткой, - продолжал воспитательные работы Теря, - не вытираются как полотенцем. Ею только слегка промакивают губы. Он тут же показал, как надо промакивать губы салфеткой. Кипеловцы дружно расхохотались, ибо сделал он это довольно своеобразно. Как корова веером обмахнулась. Когда с едой было покончено, друзья зелёных наслаждений, кряхтя, двинулись к подвалу, прихватив фонарик, молоточек, гвозди и, собственно, чеснок, который они положили в карман на всякий случай, дабы отпугнуть гнусных глотателей чужих лейкоцитов. Возглавлял процессию Валерий, который был выставлен вперёд как притащивший остальных в это жуткое место. Типа, в наказание. Он вышагивал с гордым видом и нёс почему-то на вытянутых руках перед собой фонарь. Следом за ним шёл Маврик, волоча за собой кувалду, которую все упорно называли "молоточком". После него плёлся Маня, неся ящик с гвоздями и ворча о том, что гвоздей слишком много, а заодно проклинал Кипа за то, что сгрёб столько вещей в мавринский чемодан. Потом шествовал Теря, подгоняя Маню пинками, и замыкал шествие Харёк с пустыми руками, которые ему девать было некуда и болтались они у него как ненужные. Подойдя к подвалу, все дружно перекрестились и подтолкнули вокалиста вперёд так, что он чуть не полетел носом по ступенькам. - Едрить твою, раскудрить твою! - воскликнул Кипелыч, спускаясь в подвал. - Да тут слой го...э-э-э, какашек летучих мышей ладонь в толщину! - Летучие мыши любят прохладные тёмные места, - как самый образованный заявил Маврик. - Подвал подходит для этих целей как нельзя лучше. - Осторожнее. Давайте спускайтесь и забивайте гроб, - скомандовал Валера. Скользя, чертыхаясь и мысленно убивая всех летучих гадов, Маня и Маврик под командованием Тери начали забивать гроб, Кипелыч светил им фанариком, а Харьков остался наверху стоять на шухере. Филонил, короче. Вдруг раздался душераздирающий визг Кипа (да, Кип своим альтино может разодрать не только душу). Уронив фонарь, он пошатнулся и рухнул лицом прямо в мышиные экскременты. * * * Валерию снился сон. Дракула загнал его в угол темницы, расположенной в подвале замка. Золотой Голос Арии ( точнее, теперь уже "Кипелова") вытащил из кармана маленькую дольку чеснока и стал ею размахивать, но вампир только смеялся. Внезапно глаза вампира загорелись ярко-красным огнём, а губы изогнулись в зверином рыке. Из-за губы появились два длинных клыка, с них капала кровь. - Валера! Валера, проснись! - хлопал его по щекам Маврин. - Где я? - очнулся наконец вокалист. Мавр не рассчитал силы, пытаясь разбудить своего друга, поэтому рожа его была красная, будто его вызвали на дуэль резиновой перчаткой. - Ты в этом чёртовом замке. На кухне, - пробасил Теря. - Я знал, что из этой поездки ничего хорошего не выйдет, - тоном пророка сказал Маня. - Молчи, зануда! - перебил его Харёк. - Я не понял! - повысил голос Маня. - Это ты мне, Чебурданидзе Барибалистое? Тебе что, чупирадло эдакое, жить надоело? - Моя твоя не понимать, - кисло ответил Харьков, делая зверское лицо. - Подожди, словарь куплю - "Русско-идиотский", вот тогда и поговорю с тобой. - Откуда такая вонь? - поморщился Кипелыч. - Так ты там, в подвале, закричал, что тебя кто-то укусил, потерял сознание и упал прямо в тот самый слой мышиных какашек в ладонь толщиной, - Маврик сделал попытку уложить рукой свой растрепавшийся хаер. - Да, запашок от тебя и впрямь, будто ты в толчке искупался, - хмыкнул беспардонный Теря. - А от тебя вечно такой аромат, что аж глаза слезятся, - отбил выпад Кипелов. Напряжённое молчание. Взгляд у Тери такой, будто он сейчас кусаться начнёт. - Меня укусил вампир! Слышите? Меня вампир укусил! - вдруг нарушил тишину истошным воплем певец, судорожно хватаясь за шею. - Опомнился, - вздохнул Рыжий. - Да успокойся ты, хорош верещать, никто тебя не кусал. Просто на тебя с потолка кусок штукатурки свалился. А там, внизу, грязно, пыльно... - Я не хочу превратиться в упыря. Я жить хочу! - канючил Валерий, мысленно составляя завещание. Правой рукой он щупал две маленькие царапины, появившиеся у него на шее. - Ну что, что ты на меня смотришь, тефтелина с глазами, - вдруг послышался голос Мани. Их с Харьком конфликт продолжался. - Что ты вытаращил на меня лицо своё? - Ты это видел? - показал Харёк Мане фак. На этот раз чаша его терпения переполнилась и он решил во что бы то ни стало одержать над Маней верх. - Не видел? Так посмотри, тебе полезно. - Ой, как страшно! Какой страшный палец! - барабанщик ответил ему тем же. - Нет, Шурик, ты не правильно делаешь. Смотри как надо! - Харьков показывал Мане уже два фака, обеими руками. Остальные с интересом наблюдали, чем же кончится их спор, ибо Харёк всегда был пассивным членом группы, да и Маня особой воинственностью не отличался. Даже Теря решил пока не вмешиваться, и Кип на время забыл о царапинах. - Засунь себе его в, - не остался в долгу Саша. - Обязательно! Но прежде ты должен мне показать пример, а то я не умею... - Тебе что-то надо от меня или это ты от недостатка ума? - Так, я уже взрослый человек, мне нельзя кидаться кирпичами,- взвешивал Харьков в руке булыжник, каким-то образом оказавшийся рядом. - Скажи, твои родители случайно не были физиками? А то ты выглядишь, как неудавшийся эксперимент. - А ты наверно, в свободное время в мультиках снимаешься. - Глядя на тебя, можно смело сказать, что Дарвин был прав! - Щас как дам больно! - Что, тупая башка ищет острых ощущений? - Я тебе щас устрою жёлтую жизнь! - с боевым кличем кинулся Александр на обидчика первым. Завязалась нешуточная драка. Разъярённые противники хватали друг друга за волосы. С Харька в ходе потасовки слетели очки, поэтому он начал лупить Маню вслепую, куда бог пошлёт. А бог посылал как назло в самые больные места. Клочки каждого летели в разные стороны, а остальные музыканты уже начали делать ставки. Вдруг на лестнице послышался какой-то шум. Все разом, включая дерущихся, повернули головы и застыли в немом ужасе. По лестнице на них спускался огромный вампир, алчно давящий клыкастую лыбу в предвкушении пира. В ходе спора друзья не заметили, как уже стемнело, стало быть, вампир спокойно мог выйти на свет Божий. Точнее, на тьму Божью. Обезумев от страха, кипеловцы с дикими визгами и воплями рванулись к выходу и с неимоверной скоростью отмахали те 50 км до ближайшего населённого пункта. Позже каждый утверждал, что его ноги ни разу не коснулись пола, только Теря отчётливо помнил, что его ноги коснулись разве только что чьей-то спины. Впрочем, чьей именно, сразу стало ясно при обнаружении на спине у Сергея Маврина синяка в форме человеческой стопы 48-ого размера. - Да ты летать умеешь! Никогда не видел, чтобы люди развивали такую скорость! Я еле мог угнаться за тобой, - отдышавшись, обратился Терентий к Мане. - Ещё бы, полетишь тут, когда за тобой гонится кровожадный вампир! - задыхался от кросса Манякин. - Срочно ловим машину и едем в аэропорт! - торопил всех Кипелыч. - Там все вещи остались! А у меня такой большой чемодан был! Это Мане с его ридикюльчиком не обидно, - захныкал Маврик. – Сам мне вещи собирал… - Ты что, предлагаешь вернуться? - кинул на него уничтожающий взгляд вокалист. Хор кипеловцев сказал, что лучше уж без вещей останется, чем ещё раз вернётся в это жуткое место. Таким образом решено было ехать домой. Поймав машину, в которую они еле влезли, музыканты благополучно добрались до аэропорта (ну хоть водитель оборотнем не оказался!), на деньги, которые они наскребли у себя в карманах, купили билеты до Москвы и преспокойно добрались домой. Измученные, как только они опустились в пассажирские кресла, сразу уснули. * * * Спустя неделю вся группа собралась на репетиционной базе. - Ну, как вы? - спросил у друзей Кипелыч. Он выглядел виноватым, ведь это была его затея - ехать не пойми куда всей группой. - Уже лучше, - буркнул Маврик, потирая спину и косясь волчьим взором на Терю. - Я тут кое-что обдумал, - начал вокалист. Остальные медленно начали вставать со свои мест. - Ведь это я виноват в том, что мы поехали в этот замок и что ваши вещи пропали. Маня, Теря, Маврик и Харёк направились к выходу. - Поэтому я решил свозить вас в ещё один отпуск в качестве компенсации. Четверо музыкантов бросились наутёк...